ПОДМОСКОВНАЯ ШВЕЙЦАРИЯ | ЗВЕНИГОРОД

Это прозвище прилепилось к Звенигороду так плотно, что наперечет случаи, когда город называют иначе -даже его собственным именем...

---

То, что принято считать Подмосковной Швей­царией, находится в 50 км от Москвы. Можайка -места легендарные, военные. На обочинах призраки потре­панных армейских колонн Наполеоновской армии, иду­щей на Москву к своей гибе­ли, и русской, отступающей к победе. Литературные вкрап­ления по пути - деревня Перхушково, где останавли­вался Пьер Безухов, направ­ляясь на Бородинское поле.

Едем, углубляясь в тылы французской армии. Непосред­ственно в Звенигороде рас­положились части 4-го кор­пуса пасынка Наполеона, вице-короля Италии Евгения Богарне. Сам Евгений имел неосторожность поселиться в монашеской келье Саввино-Сторожевского монастыря. Когда он задремал, дверь открылась, и вошел древний старец. Вопросы вроде того, как он прошел караул, вице-король Италии даже не зада­вал. Он вообще молчал, сразу почувствовав себя гостем. «Не вели расхищать мона­стырь, - сказал монах, - и Господь возвратит тебя в оте­чество твое, и умрешь в мире». Затем в храме Евгений уви­дел икону святого Саввы Сторожевского, признал собе­седника, и французские солда­ты очистили обитель. Старец не обманул, Евгений умер мирно, а его потомки тянулись к России, служили ей. Легенда о Евгении - важная местная достопримечательность. Один из немногих случаев конструк­тивного разговора православ­ного и католика.

Монастырь действующий, хорошо сохранился. Стоит на холмах, над рекой, в «швей­царском», отменного качест­ва пейзаже. Картинка такая, что хочется увидеть себя со стороны. Однако музей внутри скудный. Слышны возгласы театрализованной экскурсии-ряженный гид старается, возмещая бедность витрин. Любопытные экспонаты напе­речет. В экспозициях больше воздуха. А кости мамонта и шерстистого носорога одина­ковы везде: и в Звенигороде, и в Швейцарии.

Швейцарские горки: Успенский собор 1399 года стоит на горе. Туда ведет настоящий, но миниатюрный серпантин. Местные «альпы» уменьшены по сравнению с настоящими раз в двадцать. Дальше, за городом, Саввино-Сторожевский монастырь (1), очень красивый и с бедноватым музеем. Заехать сюда нужно обя­зательно. Главное здесь не столько экспонаты -украшения XVII века (2), религиозные предметы (3), старинный фолиант (5), кости древних животных (4), а ощущение, что время начисто остановилось.

ЛЮДИ МЫ МАЛЕНЬКИЕ

Очень скрытный город. Прошлое в кулачке за спи­ной, стоит бедным род­ственником. То есть как бы получше объяснить масштаб Звенигорода? Одно время он был такого значения, что русские князья завещали его второму сыну, тогда как пер­вому полагалась Москва.

Но следов почти не оста­лось. Все скрыто, припрятано. Больница, в которой работал Чехов, находится на улице Лермонтова. Красивейший Успенский собор на горе почти ниоткуда не видно, _ будто его убрали на город-- ские антресоли. А две иконы § работы Рублева, висящие в | этом храме, нашлись в свое о время у горожан, укрывав-е ших ими капусту.

Есть у Чехова рассказ «Сирена» звенигородского периода. Про чиновника, кото­рый донимает коллег, распи­сывая нюансы домашней еды. Он мучает их до выделения слюны, до желудочной судоро­ги и, пытаясь объяснить вкус наливки, несет совсем несус­ветное: «Кажется вам, что вы не в кресле у себя дома, а где-нибудь в Австралии, на каком-нибудь мягчайшем страусе...»

Вот здесь, пожалуй, и есть тот бытовой звенигородский масштаб: «Люди мы не бог весть какие. Незначительные, маленькие. Всякой ерундой с удовольствием интересуем­ся. История - большое дело, но ведь не накормишься ею, сытости не сообщает. А гулять у нас хорошо, места для глаза и пищеварения полезные». Вот так примерно говорит город, не желая, чтобы рылись в его карманах. И отвлекает от своего прошлого, развернув

очередной пейзаж. И вот уже усталость появилась от этих горок, уже голод почувствовал и с удовольствием вспомнил о вкуснейшем сухом пайке -луковом хлебе из лавки Саввино-Сторожевского мона­стыря. Вернулся к машине, достал хлеб, надкусил и забыл не только об истории, но вооб­ще обо всем на свете. Будто ты «в Австралии, на каком-нибудь мягчайшем страусе».